Наследник черного престола  - Егор Серебрянский

– Слушай, да ты превосходный телохранитель, так и хлещешь оптимизмом.

– Моя работа в том, чтобы хлестать реализмом, Киан.

Трина резко остановилась и толкнула дверь слева. Николай опомнился и только теперь сообразил, что точно такие же двери из темного дерева появились задолго до этой. Он заозирался:

– Пришли? Но я ни за что не найду это место сам!

– Вот и отлично, Киан. Быть может, страх заблудиться и остановит тебя от глупых действий – например, от желания прогуляться по замку без шорсир. Проходи, пожалуйста. Добро пожаловать домой.

Скрепя сердце Николай прошел дальше и невольно поразился разноцветию. Большая комната буквально пылала роскошью Востока: оранжевые, желтые, зеленые и голубые тона резали глаза и выдергивали сознание из мрачности. Похоже, отдыхать лорды любят в человеческой, даже явно кричащей, обстановке, но Коля просто обрадовался и не стал придираться. Запнулся о подушку на полу, но удержал равновесие, выпрямился и буквально через секунду чуть не был снесен с ног девушкой. Совершенно голой, если не считать тряпицу, которую она прижимала к груди. Девушку Николай разглядеть не сумел, зато теперь наблюдал за еще одним гостем: мужчина преклонного возраста подскочил на кровати и вытаращился на вошедших.

– Шорсир?… – проблеял он, синея от ужаса в тон предыдущего коридора. – Я… я… Я не думал, что…

Трина обратилась к Коле:

– Я говорила, что здесь бардак без правителя. Всех наложниц растащили, теперь вот ложе правителя пользуют, на удачу, наверное, – она повысила голос: – Как тебе удача, герцог? Нравится? Глаза в пол. На колени. Перед тобой наследник.

От такого тона даже Николай невольно потупился. А уж мужчина очень-очень жалко вопросил:

– А-а?

И через секунду, потрясая белыми телесами, рухнул на пол перед Колей, сгибаясь и пытаясь поцеловать пыльные ботинки. Николай отступил.

– Что мне с ним сделать? – равнодушно спросила Трина и подождала ответа, но Николай представления не имел, что отвечать. Потому она решила подсказать: – Все-таки герцог – важная персона. Можем ограничиться кастрацией.

– Да зачем? – Коля удивился. Хотел похлопать мужика по плечу, но решил к его наготе не приближаться. – Герцог – это круто! Иди, герцог, и чтоб больше ни-ни! – он суровейшим образом погрозил пальцем.

– Но… – Трина в кои-то веки выдала изумление, однако осеклась, ведь мужчина, едва услышав слова Коли, прямо на четвереньках помчался к выходу, успевая благодарить.

В итоге ей пришлось заканчивать уже без свидетеля:

– Но это немыслимо, Киан. Подобное нельзя оставлять без наказания.

– А за что наказывать? – Коля осматривал бархатный балдахин, привязанный к верхним перекладинам золотыми веревками. – За грехи и разврат? А разве тут не все этим занимаются? Мне же простыни перестелят?

– За неуважение, – менее уверенно сказала Трина.

Но Николай развел руками:

– Тут почти все мне враги, так пусть будет один друг в качестве исключения?

– Друг? – она приподняла бровь. – Это свидетель твоего милосердия, а не друг. Если у него не хватит ума держать язык за зубами, то уже завтра в стане твоих врагов прибавится. Как ты там выразился, тряпка? Я пытаюсь подобрать менее оскорбительное слово, но оно звучит исчерпывающе. Осмелюсь дать еще один совет: хоть кого-нибудь на кол посади. Хоть за что-нибудь. Тем самым ты решишь многие проблемы.

– Отстань, – отмахнулся Николай.

– Тряпка.

– Как ты сказала?

– Я спросила: не позвать ли слуг, чтобы навели здесь порядок?

– Сделай одолжение!

– Слушаюсь, мой лорд.

Николай разместился в удобном кресле, вытянул ноги и положил руки на подлокотники. Пора начинать себя чувствовать лордом, раз выбора не оставили. Хоть что-то же в этом положении должно быть приятным! Приготовился лениво и немного высокомерно наблюдать за работой служанок. Однако вопреки намерениям подскочил на месте, когда Трина после минутной отлучки вернулась, и вслед за ней в комнату потекли огромные мохнатые пауки.

– Что это? – он взобрался на кресло с ногами.

– Слуги, – безмятежно ответила Трина. – Самые расторопные и молчаливые во всех мирах.

Только через некоторое время Коля начал дышать, наблюдая, как пауки расползаются по покоям в разные стороны, кто-то даже на стены и потолок – и трут, чистят, полируют, удерживая в передних лапах щетки. Другие стягивают с кровати одеяла, третьи откуда-то несут новые. Уже минут через десять в комнате был наведен идеальный порядок. Вот только нормально дышать Николай смог после того, как последний из «слуг» скрылся за дверью, утаскивая с собой грязные полотенца.

– Ух! Бодрит! – признался он вслух. – У вас часто лорды от инфарктов мрут?

Он оглянулся на Трину, уже ожидая новой волны осуждения за человеческие реакции. Но оказалось, что она улыбается. Лишь заметив его взгляд, сразу нахмурилась и равнодушно заявила:

– Такого лорда этот престол еще не видел, клянусь тьмой. Какое счастье, что ругры немы и не смогут сплетничать. Но они надрывались от хохота, если тебе интересно.

– Какое счастье, что надрывались они молча! – отозвался Николай и отправился к постели. – Я спать. А ты плохо себя вела, будешь спать на кушетке… на любой.

– Позвать к тебе женщину, Киан, чтобы ты смог приятно закончить день?

– Ну уж нет, с меня хватит.

– Мужчину? – она не унималась. – Ругру, демона? Как ты относишься к тентаклям, Киан?

– Ой, избавь меня от своего сарказма! Ты мне так старательно понижала самооценку, что даже тентакли уже не заводят. Спи уже. Ты умеешь спать молча – я знаю.

– Как прикажешь, мой лорд. Черной тебе ночи. И пусть завтра солнце не взойдет.

– И тебе пусть, – согласился Коля и зарылся под одеяло.

Канализацию здесь уже изобрели, что Колю несказанно обрадовало. Не то чтобы он не верил в могущество местных магов – те наверняка при желании могли создать аналоги любым изобретениям, – вот только опасался, что вонючие реки и кисельные берега по всей империи могли рассматриваться как часть общего дизайна. Но нет, непривычное, но все же отхожее место предусматривалось, как и большая лохань для мытья с системой подачи и слива воды. Насладившись утренними процедурами и собственной чистотой, Николай напялил радужный халат и вышел из комнаты для омовений, как ее назвала Трина.

А там вздрогнул от неожиданности, увидев Ноэ.

– Хоасси! Утречка доброго! – Коля взял себя в руки. – Рад вас видеть в добром здравии.

– Черного дня, Киан, – советник чуть склонил голову. – Да, пришлось немного повозиться. Я вернулся ночью, но не стал тревожить ваш сон пустяками. А теперь нам пора переходить к делам.